Да, пора. По разным источникам, прошло от 30 до 45 минут всей этой свистопляски. Командир батальона 1-227, подполковник Дэн Болл знал, что все его машины повреждены, и некоторые – очень серьезно. Он знал, что один «Апач» сбит. В общем, и батальон, и полк получили ВСЕ, гораздо больше, чем было нужно. И в этой картине маслом по хлебу напрочь отсутствовала только одна деталь: те 30 иракских танков Т-72, которые были предназначены на растерзание. То же самое было и у подполковника Барби, командира эскадрильи 6-6: что угодно, только не то, за чем они, собственно, и прилетели.
Вот тогда и прозвучало слово «Egress».
Полк выходил из боя как попало; ни о какой организации речь уже не шла. Вертолеты эскадрильи 6-6 пытались уйти к востоку, к менее населенной местности, вертолеты батальона 1-227, вероятно, отклонялись к озеру Эль-Мильх, и только потом все они шли на юг, к позиции RAMS.
Воясински и Тейлор не дотянули до RAMS, сев неподалеку.
А Дин и Уорли дотянули, несмотря на все повреждения.
Вертолеты прилетали к RAMS по одному, или в небольших группах. Чтобы не попасть в moondust, американцы садились с пробегом – опять же, как делали и русские в Афганистане. При этом «Апачи» ориентировались на свет и тепло от командного пункта. По словам майора Джона Линдсея, жутко было смотреть, как из вдруг темноты по направлению к КП с грохотом выкатывался очередной вертолет, на очень приличной скорости.
У Томблина, как мы помним, вышел из строя компьютер контроля полета. Этот компьютер, в числе всего прочего, отвечает и за управление поворотным стабилизатором «Апача». Компьютер сдох – и стабилизатор остался полностью отклоненным; каждый раз, когда Томблин пытался набрать скорость больше 70 узлов, вертолет начинало затягивать в неуправляемое пике. Приходилось лететь медленно, что добавляло дополнительную остроту ситуации с Кингом и его простреленным горлом. Томблину пытались организовать на полдороге рандеву с медицинским «Блэкхоком», но не получилось – пришлось лететь до RAMS.
Там Кинг, которого уже погрузили в санитарный вертолет, без дураков, повел себя, как герой – он, как мог, возражал против немедленного отлета, зная, что на прилетающих «Апачах» могут оказаться и другие раненые. Других раненых все же не нашлось. Кингу очень повезло – вскоре он вошел в строй.
Только после посадки большинство вертолетчиков узнало, что одного «Апача» не хватает.
И если мы уж заговорили о героизме и потерянном «Апаче».
Уильямса и Янга поймали примерно через пару часов после вынужденной посадки.
И попали они, значит, в плен.
Я просто процитирую кое-что с CBS-News, без перевода.
«Young says the gunman fired from about 15 feet away, and he could feel the bullet go past him. "It was from some old Chechen muzzle loader or something. I mean a barbaric gun.”»
Прочитав про «чеченское варварское дульнозарядное» я начал смеяться – правда было смешно.
After that, "we got on the ground and pretty much started praying out loud to God at this point."
"Please don't kill me, please don't kill me, I'm gonna survive this," adds Williams.
Боже меня упаси сказать что-то такое про Уильямса и Янга. Меня ни разу в жизни не сбивали над вражеской территорией и не пытались захватить в плен. Я совершенно не могу поручиться за то, как бы я повел себя в такой ситуации.
Я, пожалуй, скажу так. В этот вылет чиф-уоррент-офицер Корнелл Чао, которого, по всей видимости, мучили какие-то дурные предчувствия, взял с собой М16. (А может, он ее всегда с собой брал, кто его знает). Уильямс и Янг этого не сделали, но у них было по пистолету калибра 9 мм. Так вот, если бы Янг с Уильямсом застрелились из этих пистолетов, попутно прихватив с собой пару-тройку совсем уж обнаглевших иракезов, то я бы стал больше уважать Америку и американцев.
Только и всего.
К четырем утра (?) на позицию RAMS вернулись все вертолеты, кроме одного.
28 из 29 были повреждены.
В воздух могли подняться только три.
А на следующий день началась песчаная буря. Прекрасный повод, чтобы посидеть тихо, подвести итоги и подумать. Думать было о чем…
Двадцать третье марта вошло в историю второй иракской кампании, как «Чернейший из дней» (для американцев, в смысле). Группа «Тарава» столкнулась с ожесточенным сопротивлением иракцев в районе Эн-Нассирии и потеряла убитыми 18 человек. Потом ЗРК «Пэтриот» зачем-то сбил английский «Торнадо». В тот же день 507-я рота обслуживания 5-го батальона «Пэтриотов», выдвигаясь на позицию в районе той же Эн-Нассирии, попала в иракскую засаду – 11 солдат были убиты, 9 ранены, 7 попали в плен. И наконец, уже ночью, прозвучал финальный аккорд – приключения 11-го вертолетного полка.
К этой истории, дорогие читатели, мы и возвращаемся.
Пришлось чиниться
Тут можно вспомнить Миддельдорфа и его книгу «Тактика в русской кампании». Миддельдорф писал, что у русской пехоты была мерзкая привычка при налетах немецкой авиации палить из своих винтовок по самолетам – если только не было более важных и неотложных занятий. Таким огнем, замечал Миддельдорф, самолеты сбивались редко, но зато часто получали повреждения, на исправления которых уходило довольно много времени; кроме того, плотная стрельба из всего, что стреляет, деморализовывала летчиков.
Примерно так получилось и здесь. Оказался сбитым всего один вертолет, но зато остальные были повреждены – из вернувшихся 29 немедленно в воздух можно было выпускать лишь три.
С вертолетами батальона 1-227 получилось примерно следующим образом:
Лопасти. Повреждены практически на всех 17 машинах.
Пожары. Три вертолета загорелись от обстрела.
Двигатели. Восемь вертолетов вернулись к RAMS лишь на одном двигателе.
Прицельные комплексы / системы ночного видения. Повреждены на трех вертолетах.
Кабины. Повреждены на трех вертолетах.
Топливные баки. Пробиты на восьми. Самозатягивались успешно, если дыры не делались чем-то более крупным, чем пули калибра 12,7.
Все эти вертолеты надо было как-то чинить. Тут нам придется сделать еще одно лирическое отступление.
Грузовой вертолет может перевозить свой груз внутри, но может и на внешней подвеске, на тросе. В ряде случаев предпочтительнее именно второй вариант. К примеру, во Вьетнаме, когда в ходе аэромобильных операций надо было быстро оборудовать артиллерийские позиции, «Чинуки» чаще возили полевые гаубицы именно снаружи, хотя орудия вполне вписывались в их брюхо. Этот подход позволял устанавливать артиллерию на таких площадках, где нельзя было сесть даже вертолету.
Но был и нюанс. Дополнительная масса на тросе привносит в пилотирование машины всякие интересные нюансы. При маневрах она работает, как маятник, дергая вертолет в разные стороны, что усложняет пилотирование. В полете на малой высоте, если случайно зацепить грузом о землю, можно тут же грохнуться самому – полная аналогия с человеком, который споткнулся. Одним словом, летать с болтающимся грузом неудобно.
К позиции 11-го полка вылетели три «Чинука» с запчастями. И эти запчасти они тащили как раз снаружи. В ходе полета «Чинуки» попали под обстрел с земли. В ходе резких маневров уклонения два вертолета из трех сбросили свой груз, чтобы не мешал. Запчасти батальона 1-227 пропали полностью; ремонт его «Апачей» такой шаг, мягко говоря, не ускорил.
Тем не менее, техники батальона сумели ввести в строй два вертолета уже через сутки, еще десять вертолетов – через четыре дня, еще три – через неделю и последние два – через месяц. Первый боевой вылет силами батальона 11-й полк совершил через девять дней после своей злополучной атаки.
Полуэпилог
Уильмса и Янга показали по иракскому телевидению почти сразу, после того, как допросили, и многие вертолетчики 11-го полка видели эту передачу. Смотрели, по их словам, со смешанными чувствами: глядеть на то, как враг веселится, было не слишком приятно, но все очень радовались, что оба пилота живы и относительно здоровы.
Синтия Роузел, огневой оператор, говорила о «чувстве вины», и тут ее можно понять: каким-то невероятным образом «Апач» Джо Гуди и Синтии Роузел оказался единственной машиной из тридцати, не получившей ни одного попадания.
Уильямса и Янга освободят только через три недели, когда все закончится. По их словам, в плену больше всего они боялись не иракцев, а своей авиации. Оба вертолетчика довольно быстро поняли, что иракцы их убивать не собираются. А вот несколько бомбежек пережить пришлось. Рассказывали, что было очень неприятно.
Дальнейшая судьба Дедушки известна довольно широко. Он был стремительно пропиарен, как национальный герой, а после того, как режим рухнул – не менее стремительно ограблен; тогда же он и заявил, что никого не сбивал и 25000 долларов ему никто и не подумал заплатить. Что с ним было дальше, неизвестно; вряд ли мы что-то узнаем о том, как поживает крестьянин Али Обеид-Мингаш.
Но самая загадочное, мистическое, («детективное», по выражению Михаила Никольского), что только было во всей этой истории – это, конечно же, судьба сбитого вертолета.
Во всем тексте я пользуюсь названием «Апач», но, строго говоря, эти машины назывались «Лонгбоу»; имя «Апач» применяется, когда речь идет о модификации AH-64A, или AH-64D, но без радара. Если не считать «Команча», то «Лонгбоу» – самый продвинутый боевой вертолет в США. А может, и в мире. По крайней мере, по части своей электроники. Бросать его там, где он лежал, американцам как-то не очень хотелось.
Собственно, дальше и начинаются мистика с иллюзиями. По одним сведениям, уничтожить сбитый вертолет с воздуха помешала начавшаяся песчаная буря, а артобстрел запоздал – вертолет успели вывезти. По другим, воздушный удар все же был, но вертолет не просто вывезли, а оставили на его месте макет, каковой и был разбомблен. И вроде как 26 числа американская разведгруппа сумела обнаружить «Апач» в районе багдадского аэропорта, вызвать авиацию и подсветить цель для управляемой бомбы. Что за эти два дня с вертолета успели свинтить и куда попало свинченное, мы, наверное, уже никогда не узнаем.
Но это будет потом. А пока что над Ираком бушует «Мать всех песчаных бурь», а вертолетчики думают о всяком разном.
Предполагалось, что после вылета 11-го полка эстафета по уничтожению «Медины» перейдет к ударной вертолетной бригаде 101-й воздушно-десантной дивизии – на ее долю останется игракская 14-я механизированная бригада. Но тут началась песчаная буря, а когда стало известно, что получилось из операции 11-го полка, то многие призадумались, стоит ли вообще туда соваться.
Дивизия «Медина», однако, сама собой не уничтожится. Надо было что-то придумать. Штаб вертолетной бригады 101-й дивизии принялся анализировать произошедшее, постоянно связываясь со своими неудачливыми коллегами, чтобы выяснить все подробности. Так и создавался план операции Destiny Reach. («Досягаемость судьбы»? «Охват судьбы»? «Сфера действия судьбы»?)
О сути опыта
Понятно, что проблемы возникли с самого начала. Не было топлива – и это не очень здорово. Не было нормальных данных разведки – и это еще хуже. А если бы иракцы контратаковали незащищенную позицию RAMS, «чернейший из дней» мог бы стать куда чернее.
Но это было не главное. Разведданные можно получить, топливо – подвезти и не летать не пойми откуда. Самым скверным стал факт, что иракцы нашли эффективное противоядие против тактики «глубокой атаки». То есть, сразу стало непонятно, что, собственно, дальше делать с «Апачами» (если не использовать их для непосредственной поддержки войск на переднем крае, а там тоже возникали определенные проблемы).
Новая концепция ПВО… Полностью рассредоточенная, поскольку ее центры – радары и командные пункты быстро уничтожались американцами. Но скоординированная – да здравствует сотовая связь. Укомплектованная предельно неподготовленным личным составом (это ведь была вовсе не «Медина» – обычные местные жители, которым раздали автоматы с пулеметами). И, вместе с тем, эффективная.
Что интересно в идеях покойного Станислава Лема, так это то, что несмотря на всю свою глубину, они никогда не воплощались в жизнь. В данном же случае вашему покорному пришлось с тупым удивлением констатировать, что иракцы успешно реализовали концепцию, описанную в романе «Непобедимый».
Некоторые последствия неудачного налета оказались совсем уж глобальными. Пошли разговоры о том, что время ударных вертолетов кончилось – так рассуждали в своих статьях разные уважаемые военные журналисты. Кое-что в том же духе говорили и американские военные, причем особенную ярость в критике «Апачей» проявляли авиационные генералы (злые языки говорят, что с момента появления армейской авиации эти люди просто спать по ночам не могут, так их грызет мысль, что какие-то пехотинцы с танкистами обнаглели до того, что тоже обзавелись чем-то летающим).
И ведь это был уже не первый случай, когда возник вопрос об устранении ударных вертолетов от участия в боевых операциях. В 1999 году «Апачи» прибыли в Югославию, но, от греха дальше, так ни разу там и не использовались. Ходят, конечно, смутные слухи о том, что сербы, якобы, устроили авианалет на место их базирования и сожгли тьму-тьмущую вертолетов – вот почему они не применялись. Но подобное не подтверждают даже югославские источники.
В поисках судьбы
Наконец, песчаная буря подошла к концу, а в результате долгих раздумий и продолжительных телеконференций с вертолетчиками 11-го полка, штабисты вертолетной бригады 101-й воздушно-десантной дивизии выработали свой план действий.
Батальон 2-101 должен был выйти прямо на Кербелу и сыграть, в некотором роде, отвлекающую роль. Как только его машины попадут под огонь, они немедленно выйдут из боя, а по вскрытым огневым позициям тут же отработают бомбами самолеты, находящиеся в непосредственном контакте с вертолетчиками. В это же время батальон 1-101, уйдя к западу и сделав приличный крюк над озером Эль-Мильх, атакует иракцев с севера и добирается-таки до танков этой проклятой 14-й мехбригады.
28 марта, в 21:45 оба батальона взлетели с позиции SHELL, находившейся северо-западнее RAMS. В ходе взлета, как и раньше, поднялся moondust. Разбился один «Апач».
Что было дальше?
По дороге батальон 1-101, в составе которого летел и штабной «Блэкхок» командира бригады полковника Грега Гэсса, потерял связь с артиллеристами – вызов огня на подавление вражеской ПВО стал невозможен. Однако, они без проблем сделали свой крюк над озером, вышли в назначенную зону и не нашли там ровным счетом никого. 14-я бригада явно успела куда-то смыться. Три роты батальона покружились над назначенным районом – не вылезет ли кто? По ним не стреляли. Полетав там примерно полчаса и никого не обнаружив, батальон 1-101 отправился домой.
Батальон 2-101, под командой подполковника Стивена Смита, как и задумывалось, подошел к Кербеле по прямой, строго с юга. Как вы думаете, что случилось, когда они оказались в виду города?
Правильно – весь свет погас на пару секунд, а потом снова вспыхнул.
Ну и, как вы уже догадались, началось – тяжелые пулеметы на пикапах, которые маневрировали, стремясь выйти на пути следования «Апачей», плюс тучи спешенных стрелков с автоматами и РПГ.
Идея задействовать в каждой тройке вертолетов две машины из трех специально для подавления «рассеянной» ПВО сработала: одна машина занималась своим делом, вторая летела сбоку от нее, третья сзади; вторая и третья немедленно подавляли обнаруженные огневые точки.
И как раз в это время чуть к юго-востоку от города батальон и обнаружил колонну машин, двигающуюся по шоссе 9.
Из горького опыта своих коллег вертолетчики батальона 2-101 уже знали: можно делать что угодно, только не зависать. А потому «Апачи» взяли курс на колонну и атаковали ее в движении, не останавливаясь – пуски «Хеллфайров» производились на расстоянии от 8 до 5 километров, потом ведущий делал разворот и менялся местами с ведомым: теперь ведущий следил за огнем с земли, а ведомый атаковал цель.
В то же время подполковник Смит попытался связаться с представителем ВВС, чтобы вызвать на цель еще и истребители. Сделать это он не сумел. Тогда он попытался связаться непосредственно с парой F/A-18 и АВАКСом. Это тоже не удалось. В конце концов, Смит вызвал F/A-18 на аварийной частоте. Те вышли на связь с головными «Апачами» батальона, получили от них точные координаты цели и начали атаку сами. Им помогло то, что несколько машин на шоссе уже горели и неплохо обозначали колонну.
Реальные итоги этой операции в разных источниках приводятся несколько разные. Один из вариантов такой: 6 БТР, 4 танка, 5 грузовиков, 7 зенитных комплексов, 3 орудия и 25 мелких машин (видимо, те самые пикапы с пулеметами). Разгромом механизированной бригады я бы такое не назвал; четыре танка – это, извините, танковый взвод. С другой стороны, «Апачи» тоже не понесли потерь и повреждений. В один из них попала пуля, чем все и ограничилось. Не так уж и плохо, если учесть, что речь шла о существовании ударных вертолетов вообще.
Все машины вернулись на позицию SHELL.
При посадке возник moondust. Разбился еще один «Апач».
____
понятия не имею, как это соотносится с реальностью
написано хорошо,читается с легкостью.
Самое то для тяпницы =))
